Атлас воображаемого мира

В 1970 году Мишель Фуко в предисловии к своей книге Слова и вещи цитирует знаменитый отрывок Борхеса, в котором гипотетическая китайская энциклопедия классифицирует животных по фантастическим и парадоксальным категориям, таким как “собственность Императора”, "выглядят безумно” или "издалека похожи на мух". Конечно, эта абсурдная классификация, но сильно ли она отличается от всех остальных, которые, чтобы заслужить существование, должны пройти проверку видением, языковой средой или соответствием концепции. А быть может все эти попытки руководствуются одним желанием: навести порядок среди вещей и придать смысл форме. 

В мире современного дизайна стремление восстановить связи с природой породило целую вселенную бестиариев, гербариев и лапидариев — гибридных, непредсказуемых, метаморфных предметов, которые пришли в интерьеры. В этом стремлении вернуть утраченную естественность местам, где мы обитаем, коллекция Edra предлагает особый чувственный опыт и визионерский взгляд, где каждый объект предстает как осязаемое эхо другой природы, далекой и могущественной, иногда мифологической. И речь не о природе как идиллии или образце для подражания, а силе, которую нужно пробуждать и открывать заново. 

В 2007 году в исследовании, посвященном итальянскому дизайну и в частности “анималистичному" дизайну братьев Кампана, было отмечено, что многие из зооморфных предметов их авторства намекают не только формой, но и названием, например Boa, Kaiman Jacaré, Corallo и Aster Papposu. И это не просто желание авторов выделиться, а попытка установить семантическую, аффективную связь между формой и смыслом, переосмыслить пространство дома как среды, которая приветствует возвращение того, что изгнала современность: животного, органического, природного.

В истории построения интерьера современный дом долго считался убежищем от мира дикой природы, крепостью против внешних угроз. Диваны Edra “ломают” эту логику. Они выступают не в роли объектов, которые упорядочивают пространство, а предстают организмами, которые его населяют.

Диван Boa — бесконечная спираль из 120 метров текстильной цилиндрической трубки, сплетенной из самой себя, словно гигантская спящая змея. Удлиненные элементы неправильных форм Kaiman Jacaré напоминают стаю аллигаторов, отдыхающих в тиши укромного берега. Предмет Aster Papposus, вдохновленный светящимися тропическими морскими звёздами, с множеством щупалец и без опорного каркаса, кажется, вырвался из глубин аквариума, приглашая сидящих принимать такие же аморфные позы.

Писали, что эти объекты "медузные”. Их дизайн сенсорный и обволакивающий, вызывающий скорее тактильное впечатление нежели визуальное своей  мягкой неоднозначной материальностью, которая, кажется, стирает границы между телом и предметом, между обитателем и средой. 

"Естественная история", энциклопедический труд Плиния Старшего, предлагает наводящий на размышления ключ к интерпретации современных интерьерных ландшафтов. Его работа не упорядочивает мир природы со всей научной строгостью, а исследует его как собрание чудес, таких как говорящие животные, летучие рыбы или кровоточащие растения. Природа для Плиния — это театр неправдоподобного, и это также справедливо в отношении дизайна предметов Edra: они, кажется, произошли от фантастических животных, вышли из лесов бессознательного или доисторических морей. И это новая форма натурализма — не возвращение к природе, а упражнение воображения. 

Это предметы, которые не столько декорируют, сколько “населяют” пространство. Они не ограничивают, а расширяют его своим присутствием в нем. Материалы и цвета вносят вклад в эту «естественность чувств». Поверхности бархатистые, пористые, блестящие, напоминают чешую, кору или шкуру животного. Сплетение металлических нитей кресла Corallo - это воплощение сложной структуры цепи морских кораллов. Поэтому Corallo на фоне гранитных скал Тирренского побережья не выделяется, а буквально растворяется в природе. Оно не подражает ей, а погружается в нее.

Есть и другие яркие примеры исследований Edra 1990-х, такие как диван Island Алессандро Мендини — мягкий архипелаг, органическая абстрактная платформа, открытая воображению. Или Fortuna авторства Леонардо Вольпи — симметричная форма стула в виде лепестков клевера.

Для Edra природа — это не набор форм, а обитель. Не столько «источник вдохновения», сколько воссоздание условий, где будет место удивлению и адаптивности, присущих живому. Как в случае со сказочными лесами и неизведанными морями, они — их не стоит классифицировать, в них нужно погружаться. Проекты Edra приглашают не просто созерцать природу,  а совершить осязаемое и увлекающее за собой путешествие.

Фотограф Массимо Витали, чей подход во взгляде балансирует между сценическим и антропологическим, сумел четко запечатлеть эту одушевленность. На его фотографиях с диванами Pack Франческо Бинфаре средь скал в районе военно-морской академии в Ливорно изображена почти постчеловеческая сцена: предметы более не предмет интерьера, а часть пейзажа. Существа, которые вернулись в свою стихию.

Pack воплощает идею свободы, полного освобождения, одновременно интимности, глубокой привязанности и животной нежности. В образе медведя кроется двойное послание: угроза, разрыв и риск отдаления с одной стороны, но также радость, защита и нежность. Льдина раскалывается, как и мир, в котором мы живём, но на ее поверхности все-таки есть возможность отдыхать, мечтать и любить.

On the Rocks напоминает неровные скалы или первобытное пристанище — без жёсткой конструкции, он приглашает изобретать и выбирать позы, разбирать и собирать его модули снова. Потребности тела здесь превыше функциональности, но и она никогда не однозначна. Это диван, который не ограничивает пространство, а расширяет его: его поверхность — плот, убежище, пристань.

Интересно наблюдать, как наряду с метаморфной природой в предметах коллекции Edra присутствует и другая: поэтическая, символическая, умиротворяющая. Такой является коллекция Flowers Масанори Умеды (1990). Кресла-цветы напоминают о чудесах детства, ритуалах и созидательной силе красоты. Getsuen, «лилия в лунном свете», создана на основе личных воспоминаний, а чувственное Rose Chair не копирует природу, а интерпретируют её изящность средствами высоких технологий и ручного мастерства. Они привносят в интерьер мечту. «Я чувствую себя старым волшебником, который выращивает цветы», — говорит Умеда. Его цветы продолжают цвести по сей день.

То же стремление воспеть гармоничную, радужную природу воплощает коллекция A'mare Якопо Фоджини. Коллекция предназаначена в первую очередь для использования на открытом воздухе, но также идеально подходит для интерьеров и состоит из стульев, столов и кресел, изготовленных вручную из чистого поликарбоната с сохранением свойств прозрачности и легкости воды. A'mare — это не только эстетика, но акт любви к природе, ода текучести и приглашение к созерцанию. Вписанная в ландшафт, она дематериализуется и растворяется в диалоге со светом, воздухом и временем.

Исследования материалов в Edra делают работу с тканями неотъемлемой частью дизайнерского процесса. Коллекции Minerals, Gems и Every Stone — дань природе в её самых ценном и прочном выражении. Minerals вдохновлена золотом, кальцитом, гематитом и другими минералами, их способностью отражать свет и сиять яркими цветами. Gems — редкими камнями: малахитом, халцедоном, сапфиром, сердоликом. Каждая ткань — тактильная, трёхмерная, оживлённая блестящими нитями и глубиной цвета. Every Stone превращает мрамор в ткань: девять цветов палитры от белого до черного, подходят для улицы и элегантны в интерьере. Такой материал универсален и и заключает в себе память и долговечность.

Вместе эти зооморфные, фитоморфные и лапидарные образы — животных, растений или камней — образуют своего рода домашний ковчег, сентиментальную коллекцию форм и существ, населяющих пространство словно из другого мира. Они не просто воплощают собой природу, а являются её возможными проявлениями, порогами к иным способам обитания.

Для Edra природа — язык: язык, который говорит не о функции, а о связях. Каждый объект, как у Борхеса или Плиния, может быть знаком воображаемой классификации — мира ещё не существующего, но уже желанного.

Природа вновь оказалась в центре дискурса современного дизайна — не только как стилистический приём, но как настоятельная необходимость. Экология — новая эстетика. Органические формы, неидеальные поверхности и логика мутации вошли в язык проекта как ответ на техническую жёсткость и холодность автоматизации. Мы ищем природу не идеализированную, а возможную.

Не ностальгия по Эдему, а открытая лаборатория.
Edra предлагает природу не как репрезентацию, а как конструкт.
Природу, через которую можно идти.
Природу, в которой можно жить.